Детский психоанализ

Когда в дальнейшем мы обнаруживаем в ребенке старшего возраста необычайно сильно развитое чувство жалости, повышенное чувство стыда, на удивление легко вызываемую реакцию отвращения, то делаем вывод, что в ранние годы у него отсутствовало чувство стыда или он был особенно жесток либо неряшлив. Эта реакция так сильна потому, что призвана предотвратить возвращение былых привычек.

Но в этот момент внешний мир впервые вмешивается в их отношения. Когда первый год жизни остается позади, выросший из младенческого возраста ребенок начинает понимать, что мать принадлежит не только ему. В семье, в которой он является только маленькой и не самой важной частью, есть и другие члены – отец, братья и сестры, о присутствии которых он узнал только что, но которые, как выяснилось, не менее важны, чем он сам. И все они, разумеется, отстаивают свои права на обладание матерью. Несложно понять, что маленький ребенок смотрит на своих братьев и сестер как на врагов. Он ревнует к ним мать и хотел бы, чтобы их не было, так как они нарушают привычное и единственно приемлемое для него положение вещей. Вы лично можете убедиться в том, что дети в раннем возрасте испытывают чувство ревности, понаблюдав за их поведением, например, в момент рождения другого ребенка. Так, двухлетняя девочка, отец которой с гордостью показывает ей... Далее

девяти способам защиты, которые очень хорошо знакомы на практике и исчерпывающе описаны в теоретических работах по психоанализу (регрессия, вытеснение, формирование реакции, изоляция

водой. Используя предоставленные ему возможности, он может копаться в песочнице или в саду, девочки могут также развлекаться стиркой кукольной одежды. Удовольствие, получаемое от размазывания грязи, как уже было отмечено, превращается в интерес к рисованию и раскрашиванию. Каждое из этих одобряемых обществом и нередко полезных занятий частично компенсирует нравившиеся ему когда-то ощущения. Такое изменение прежних побуждений на более сложные, стремление к более высокой цели в психоанализе называется сублимацией.

как правило, мы ничего не забываем, кроме того, что мы по той или иной веской причине не хотели бы помнить, хотя эта причина обычно нам не известна.